Триумф блицкрига - Страница 46

К оглавлению

46

— Это победа, победа!

— Нет, мой милый Эрих, это еще не победа. Вернее, не полная победа. Мы разбили союзников во Фландрии, но французы не прекратили сражаться, и нас ждут новые бои. На Сомме и Марне…

Люк осекся — последнее название имело слишком печальный подтекст для немцев. Но капитан тут же задорно тряхнул головой. Ту битву проиграли отцы, а для детей она станет символом яркой победы и славы. Германия просто не может проиграть этой войны. Не может, и все!

Да и как потерпеть поражение, если прямо перед ним понурые французские солдаты, ставшие в одночасье пленными, бросали на землю винтовки и пулеметы и строились в колонны. Англичане были намного лучше, по крайней мере, они дрались до конца, до последнего патрона, и сдались только тогда, когда танки Гудериана отрезали им последний путь отступления к Ла-Маншу.

Однако эйфории Люк не предавался — он знал, что французы готовят позиции на Сомме, которые громко именуют по фамилии нового главнокомандующего «линией Вейгана». Их придется прорывать, но плохо то, что дивизия понесла крайне серьезные потери в танках. К началу майских боев было 224 танка, а сейчас, спустя почти три недели, в строю боеспособными являются только 84. Но безвозвратные потери чуть больше сорока машин — полностью сгоревших или взорвавшихся. Остальные требуют ремонта, и капитан надеялся, что к началу нового наступления хотя бы половина из этих бронированных машин будет отремонтирована.

А французы?

А что французы?! Недаром они именуют 7-ю танковую дивизию генерала Роммеля «призраком» за ее способность наносить сокрушительные и внезапные удары. Несколько дней отдыха помогут довести число танков до полутора сотен и начать воевать по-новому. А впереди Париж, Елисейские Поля, Нотр-Дам и Эйфелева башня. Он пройдется по набережной Сены, полюбуется красотами города. Победители имеют на это право!

Люк усмехнулся, глядя на землистые, без проблеска жизни, лица пленных. Для них война закончена, для него все впереди. А ведь завтра первый день лета, тут бы радоваться и отдыхать, но некогда, ведь впереди война!

Часть вторая
«Рот»
(июнь — июль 1940 г.)

Глава первая
«Третий лишний»

Синьи-ле-Пети

— «Броня крепка и танки наши быстры», — по-немецки произнес Гудериан и внимательно посмотрел на Андрея. — Я слышал эту песню русских танкистов в Бресте, мой фюрер! Там я с их комбригом Кривошеиным принимал парад наших войск по окончанию польской кампании.

— А вы знаете, что Кривошеин под именем полковника Мелле принимал участие в испанских событиях? — Родионов решил блеснуть эрудицией, вспомнив прочитанные когда-то книги.

— Нет, мой фюрер! — в голосе Гудериана проскользнуло удивление.

— И каковы русские танкисты и их техника, генерал?

Андрей задал этот вопрос неспроста — ему было интересно знать мнение «отца панцерваффе».

— Танки с противопульной броней, типа «Виккерса-шеститонного» или американского «Кристи». При насыщенности войск противотанковой артиллерией большой угрозы не представляют. Но…

— Что «но»?

— У русских их слишком много, мой фюрер. Харьковский завод называется паровозостроительным, однако главной его продукцией являются танки. Много танков, мой фюрер, — до десятка в день, а то и больше. У них не менее десяти тысяч танков.

— Так много?

Удивление Родионова было наигранным — до «переноса» он прочитал статью, в которой впервые были приведены засекреченные ранее цифры и дана разбивка по типам. Количество впечатляло — свыше десяти тысяч Т-26 и шести тысяч БТ всех типов, более трех тысяч плавающих танков, полтысячи многобашенных средних Т-28 и Т-35. Плюс совсем устарелые танки МС-1 и танкетки Т-27, которых набиралось чуть ли не три тысячи. Бронированная орда, не уступающая по численности всадникам Батыя.

И это только старые типы, которые в сорок первом году словно корова языком слизнула в течение месяца, а ведь уже начат выпуск КВ и Т-34, через год их будет чуть ли не две тысячи.

— Я думаю, танков еще больше — только в штабе ОКХ не принимают мое мнение серьезно, — Гудериан демонстративно пожал плечами.

«Сборище тупиц», — пронеслась мысль.

Раздражение стало подниматься в душе. И тут Андрей напрягся — «начинка» непроизвольно дала о себе знать, и он с трудом справился с эмоциями. «Тупицы» для настоящего Гитлера, для него же нужные люди на нужном месте. Ведь с СССР он не собирается воевать, а потому эта масса русских танков Германии не угрожает.

— Да и не один завод паровозов в Харькове занимается выпуском танков, — Гудериан снова пожал плечами.

— Не один, — согласился Андрей и хихикнул, вспомнив старый анекдот: кондуктор на весь трамвай кричит: «Остановка тракторный завод. Мужик, ты спрашивал танковый — тебе здесь выходить».

— Мой фюрер, ахиллесова пята русских панцерваффе, несмотря на их чудовищную численность, на мой взгляд, в другом…

— И в чем же, Хайнц?

— Во время польского похода не менее половины русских танков вышло из строя. Ими были буквально забиты все дороги — пилоты наших разведывательных самолетов не скрывали своего удивления. Службы тыла и ремонтные подразделения русских явно не справлялись с обслуживанием машин, недоставало запчастей. Да и сами танки, судя по всему, имеют малую техническую надежность.

«Это точно. В статье указывались жуткие цифры небоеспособных танков, израсходовавших моторесурс или нуждающихся в ремонте. Какие кретины приказали выпустить столько танков, не наладив выпуска запчастей и дополнительных двигателей?! Хотя одно имя назвать можно — лучший друг физкультурников и детей, гений всех времен Иосиф Сталин».

46